Антон Беляев: выдержка из интервью

Антон Беляев о работе, выгорании, о том, что для него есть Ад, а что — Рай.

Моя деятельность связана с большим расходом эмоциональной энергии. Бывают, конечно, моменты, когда мне просто отвратительно все. А в такие моменты, когда тебе отвратительно то, что ты любишь больше всего – твое творчество, музыка – в такие моменты очень сложно. Например, если ты сталевар и устал от своей работы. Устал от рутины. Ты можешь посмотреть кино, пойти в бар, взять гитару и побренчать на ней с друзьями. И вот – тебе уже легче. А когда тебе отвратительны вещи, которыми ты по долгу службы занимаешься профессионально, а они являются для всех остальных как раз выходом эмоций – это сложная ситуация. Меня, бывает, тошнит от того, что я прикасаюсь к клавишам фортепиано. Просто уже не могу. В такие моменты кажется, что все – можно было бы просто уже завязать. Со всем. Что это значит? Я не знаю. Сейчас это прозвучало, как описание моего дня. Но на самом деле это описание мгновения в моей голове.

Очень важно не позволять себе так себя чувствовать. Мне вообще кажется, что это образующая жизненного движения — не позволять себе опускать руки. Ведь когда у тебя много работы, ты никогда не заболеешь. Ты просто понимаешь, что ты не можешь болеть. У тебя запершило горло и потекли сопли, но ты понимаешь, что тебе это просто нельзя — и болезнь отступает. Симптомы проходят сами собой. У тебя выбора нет. И мне кажется, это правильно.

Раскиснуть шанс есть всегда. Сказать, что я устал, я не могу. Это все я чувствую каждый день. Но моя формула такова – я просто выдавливаю из себя это ощущение. Когда ты привык с ним расставаться легко – оно не преследует тебя перманентно. Ты сделал выбор «все, я не грущу». И ты не грустишь, потому что ты забыл уже о том, как это бывает, и переключился на другие эмоции.

Ад

Для меня Ад – это ненависть к людям, которые не делают свою работу так, как надо. Я просто люто ненавижу таких людей. Это сильная, кровавая эмоция. Я невольно представляю, как разбиваю голову огромным молотом тем ребятам, которые должны были сделать вот так, а сделали по-другому. Я просто не могу принять такого отношения к делу. Это не заявление о том, что я непогрешим. Нет. Я стараюсь делать свою работу максимально хорошо, как я могу. Не всегда получается. Но когда я вижу именно отсутствие желания человека преодолеть то, что мешает ему сделать все, как надо… Меня переклинивает. Когда он просто говорит «ну вот тут такая ситуация» — я хочу его убить. Сразу. Мне неприятно то, что я чувствую. Это такая очень пронзительная эмоция. Она меня бесит. Но она есть. И это однозначно мой личный Ад.

Чистилище

Я думаю, что мы находимся в этом месте с вами. Я думаю, что Чистилище просто здесь. Это даже не земля, это процесс преобразования сознания на протяжении всей человеческой жизни. Понятно, что просто так невозможно попасть в точку назначения. Есть какой-то путь. Чистилище – это как раз путь. Чтобы попасть на пятый этаж – нужно подняться. Чтобы попасть в подвал – нужно спуститься. И чтобы стать тем, кем ты являешься или можешь быть, нужно пройти определенный путь. Определенное Чистилище.

Рай

Я живой, меркантильный, с амбициями и манией величия человек. И мне, конечно, нравится, когда я вижу, что результат моего труда воспринят людьми так, как я того хотел. Хотя бы процентов на 80. Всего они, конечно, не поймут. Мне важно видеть простые результаты. Мне нравится, когда я радую людей. Я выбрал такую профессию… Мы все в ней клоуны и петрушки, как бы нам ни казалось, что мы глубокие механизмы и общаемся с Космосом. По сути, мы развлекаем людей. И мне нравится, когда мне это удается.

Немаловажной частью для меня является сам процесс достижения результата. Сама работа, в которой я чувствую серьезное воодушевление, примерно такое же сильное, как та ненависть к халтурщикам.

Я бы добавил в Рай те ощущения, которые у меня появились в связи с разросшейся семьей. Но это настолько для всех очевидно, что говорить об этом смысла нет.

Часть из интервью "Антон Беляев: говорить надо меньше".