Технический директор сети концертных залов «Арена Холл» Даниил Коровайный рассказал ДГ, насколько прибыльна организация концертов и почему он считает этот бизнес опасным.

Наш сегодняшний собеседник — не публичное лицо. Он всегда за кулисами, руководит всеми процессами за сценой до, во время и после концертов. На вопросы нашего издания ответил продакшен-менеджер концертного агентства «Провинция», технический директор сети концертных залов «Арена Холл» Даниил Коровайный. 

— Как пришли в этот бизнес? 

— Через увлечение музыкой и концертной фотографией на 1–2-м курсах учебы. Позже мне удалось познакомиться с организаторами концертов, я стал частью команды. Сначала это было хобби, ну а потом все переросло в профессию. За пять лет я прошел путь от помощника до нынешней должности. 

— А как начиналась деятельность проекта «Арена Холл»? 

— Как концертное агентство мы начинали с того, что привозили в Краснодар зарубежные группы и артистов. И сразу же столкнулись с большой проблемой — отсутствием подходящего зала в Краснодаре. Для молодежных групп непременное условие — наличие большого танцпола и минимальное количество сидячих мест, а таких площадок в 2011 году не было. Тогда же некие московские инвесторы решили построить в РЦ «Улетов» ночной клуб «Собрание». Он проработал полгода и закрылся, а мы решили взять его в аренду и сделать из него небольшую концертную площадку. После шести месяцев реконструкции в 2012 году мы открыли там первый зал «Арена Холл» на Стасова. Но он имел ряд ограничений, которые осложняли нам работу. Зал находился в развлекательном центре и мог работать только до 23:00, он не имел служебного входа, и многие музыканты отказывались от концертов, потому что не хотели идти на сцену через всех зрителей. Поэтому в 2015 году после полугода реконструкции мы переехали в зал на ул. Вишняковой, 1/10. Сейчас мы ведем реконструкцию помещения на ул. Вишняковой, 7/1. С мая здесь ведутся работы, и 31 августа новый зал начнет свою работу. Эта площадка будет очень сильно отличаться от предыдущей. Помещение в два раза больше и выше. Это открывает для нас возможность привозить группы совсем другого уровня. 

— Как вы отбираете артистов для концертов в Краснодаре? 

— Отбираем крайне редко. Специфика нашего современного российского шоу-бизнеса такова, что артисты сами берут в аренду площадку, выступают и получают за это деньги. По пальцам можно пересчитать артистов, которые предлагают свои услуги концертному агентству с целью организации выступления. Мы с ними давно сотрудничаем, и когда они планируют тур, то заранее присылают даты. Если нас все устраивает — согласовываем условия и начинаем рекламную кампанию. 

В случае с западными артистами ситуация совершенно иная. Все они подписали контракты с определенными букинг-агентствами, с персональными менеджерами, которые и занимаются рассылкой предложений в рамках тура по России. 

В случае с нашими артистами мы отслеживаем конъюнктуру и, когда видим, что группа через полгода будет на взлете популярности, отсылаем ей предложение о проведении концерта. Но это бывает редко. Пока они никому неизвестны — на все соглашаются, но как только они идут вверх — у них появляется новый менеджер или агентство и все прежние договоренности аннулируются. 

У нас 20% — это современная поп-музыка, 40% — рэп, 40% — рок. Это то, что сейчас популярно и востребовано. Порядка 30% — это те концерты, которые мы сами организуем, все остальное — аренда помещения и аппаратуры. 

— У вас есть своя система прогнозирования посещаемости? 

— Сейчас это очень сложно стало делать. Еще три года назад мы ориентировались на статистику посещаемости концертов групп в Санкт-Петербурге, у нас была одинаковая статистика. Потом мы ориентировались на Москву, но и от этого отказались, потому что ситуация резко изменилась. В столице группа собирала стадионы, а у нас — 100 человек. 

Сейчас стали особенно популярны рэперы, и к ним прошлые методики прогнозирования неприменимы. По нашим наблюдениям, большинство из них популярны не больше полугода, и очень сложно, исходя из этого, что-то планировать. Приведу пример. В феврале этого года у нас брали зал в аренду под концерт репера GONE FLUDD, и тогда он собрал 1200 человек. Буквально на днях его снова привозили — билеты купили 400 человек, а прошло всего 5 месяцев. 

С рок-музыкантами ситуация другая. Их аудитория остается практически всегда неизменной, и здесь можно строить какие-то прогнозы, потому что люди придут на концерт той же Louna и через полгода, и через год. 

По западным группам другая парадоксальная ситуация. Если человек хоть раз был на концерте «зарубежников», то во второй раз он никогда не пойдет. То есть повторно их привозить не имеет смысла. Как пример — группа Enter Shikari, которую мы привозили два раза. В первый раз условно концерт собрал 1,5 тыс. человек, во второй раз — 800, и недавно их привозило еще одно концертное агентство из Краснодара — билеты купили 400 человек. Хотя в Европе группа и сейчас собирает целые стадионы. Это особенность регионов страны, в столицах ситуация другая. 

Сейчас предпочтение отдается не музыке, не текстам, не личности артиста, а понятиям модности и немодности. У меня был случай, когда на концерт рэпера из Питера пришло 150 человек, и все они девочки-подростки. Я подошел и спросил одну из них, что стало мотивацией для того, чтобы прийти сегодня сюда. Это музыка, тексты, сами ребята — она отвергла все, сказав, что они страшные, но сейчас модные. А сейчас у них новый герой. 

— С местными группами работаете? 

— Очень редко. Они настолько специфичны, что, однажды с ними поработав, никакого желания сотрудничать в дальнейшем не возникает. Мне намного легче работать с ростовскими артистами, чем с нашими, что не раз было, когда нужны были группы для разогрева. Однажды в трамвае я увидел парня, который неплохо играл на гитаре и пел. Недели через две я его встретил на Красной, где он также пел и играл. Позже мы делали музыкальную часть одного мероприятия и нужны были артисты, и тогда я вспомнил про этого паренька, нашел его в соцсети, пригласил. Он согласился, но выставил мне технический райдер, где указывалось оборудование, которого нет в Краснодаре, а есть только в Москве: «Если я и буду играть, то только на таком оборудовании». Естественно, что парень оказался «в пролете». И такая необоснованная «звездность» встречается часто. Группа никому, кроме родственников, не была известна, их пригласили на какое-то мероприятие — и все, им все должны, они выставляют свои нереальные технический, бытовой райдеры, кейтеринг, при этом я трачу деньги на аппаратуру, рекламу, а результат будет нулевой. Спрашивается: зачем они мне нужны, когда я могу пригласить менее капризных, не страдающих «звездностью» музыкантов из любого соседнего региона? Да что там говорить, краснодарские группы еще надо умудриться найти — почти у всех нет контактов, конспирируются для чего-то. На последнем концерте зарубежной группы у нас на разогреве выступали артисты из Крыма. 

— С кем легче всего работать — с нашими или зарубежными группами? 

— Однозначно, с зарубежными. Заключаешь контракт, исполняешь райдер — и все, никаких проблем. Возможны случаи какого-то бытового непонимания из-за разницы условий жизни, да и то редко. Как-то менеджер группы Apocalyptica, крутой веган, указал в райдере фрукты и овощи, которые не продаются в России, но есть в Хельсинки. Он не мог понять, как это нет в Краснодаре его любимых, условно, черных огурцов, нектоамброзии или еще какой экзотики. Мегапроблем с «забугорниками» никогда не возникает, в отличие от наших соотечественников. Они прилетают и сразу же отказываются от отеля, который с ними был согласован. А вся причина — в другом городе, где они работали, им испортили настроение. В основном проблемы бывают по бытовым вопросам — жена солиста выносит ему мозг, он на нас отыгрывается. Но мы люди опытные, привыкшие, поэтому не обращаем внимания на это, тем более этот же артист приедет через полгода и даже помнить об этом инциденте не будет. 

— Райдеры с необычными требованиями были? 

— Самый популярный вопрос. Это байки про золотые унитазы, лимузины и остальную дикость. Все необычные пункты в райдерах были тогда, когда зарубежные группы только начинали ездить в Россию на гастроли, они боялись просто. Поэтому вся эта экзотика —способ проверки того, читали ли райдер организаторы. Если спросят про указанные шарики для пинг-понга — значит читали. Но такого сейчас нет, все это байки. 

Есть реальная история из 90-х. На день рождения жены одного авторитета пригласили певицу, которая потребовала на сцену белый рояль— без него она, мол, выступать не будет. Ну что делать, пришлось авторитету разбирать несколько месяцев полдома, вытаскивать рояль, который поставили на импровизированную сцену. Заново делают кладку, восстанавливают стены, делают ремонт. Певица отрабатывает концерт, ни разу не подошла к инструменту, все в недоумении. И вот в завершении выступления певица идет к роялю, ложится на него и говорит: «Конец». Авторитет чуть ее не убил.

— Часто музыканты просят показать Краснодар? 

— Сейчас-то нет, все уже несколько раз побывали в нашем городе, а лет 10 назад такое было, даже в райдерах прописывали экскурсии. К примеру, группа Lacrimosa так впечатлилась архитектурным диссонансом и соседством зданий из стекла и бетона со старыми домиками, что была написана песня. Она посвящалась Краснодару и вошла в альбом. 

— Какие концерты были самыми успешными? 

— Из зарубежных — это Thirty Seconds to Mars, а из наших — группировки «Ленинград». 

— Это прибыльный бизнес? 

— Прибыльный и очень опасный. Разберем по пунктам. Прибыль есть, но и затрат очень много. Это, прежде всего, перелеты и размещение. На них приходятся основные траты. Поэтому маржинальность у этого бизнеса средняя, а в некоторых случаях низкая.
Опасность состоит в том, что ты можешь стабильно работать два года, а потом с какой-нибудь группой попадаешь в такой минус, что на карьере можно ставить точку. Это быстроокупаемый бизнес, но совершенно непрогнозируемый. Организатор берет артистов, надеется хорошо заработать, а на них никто не приобретает билеты. А он уже заплатил гонорар, потратился на оплату дороги, отеля, питания, аппаратуры, транспорта. Даже реклама, в которую вбухиваешь огромные деньги, не поможет, если люди не хотят идти. Да ничего не поможет. 

Поэтому мы сейчас больше сосредоточены на том, чтобы предоставить в аренду площадку, сделать все, чтобы люди заработали и снова в дальнейшем к нам пришли. Тем не менее мы возим и будет привозить артистов самостоятельно. 

— В Краснодарском крае высокая конкуренция? 

— В этом бизнесе работают шесть крупных игроков, из них четверо местные и двое представляют иногородние структуры, которые регулярно проводят концерты. Все работают в своих нишах, по своим направлениям и не мешают друг другу. Пересечение небольшое есть, но оно неглубокое и не оказывает большого влияния на взаимоотношения. Сразу отвечу, что агрессивной «черной» конкуренции тоже нет — так, мелкие пакости. Все всё знают о том, кто с какой группой или артистом ведет переговоры. Нам часто выгоднее отказаться от переговоров в пользу кого-то другого, потому что мы знаем: арендовать будут наш зал, и мы заработаем, ничем не рискуя. 

— Каков минимальный гонорар сейчас у групп? 

— Если брать статистику за последний год, то это порядка 100 тыс. руб. Те артисты, которые выступают на больших площадках и собирают несколько тысяч человек, работают уже по процентной схеме. Бывает, что гонорар выплачивается за какое-то количество людей, а потом идет выплата процента за превышающую цифру. Или сам гонорар разбит на процентные части — также по количеству пришедших. Или группа работает за все вырученные деньги, а организаторы получают только определенный процент. Схем очень много, у каждой группы, особенно популярной, она своя. 

— Что будет в этом бизнесе через лет пять? 

— Локальные промоутеры исчезнут. Все будет делаться удаленно через Интернет. Будет развиваться то, что сейчас уже происходит, а именно формат «группа — площадка». 

Автор: Сергей Лапшин

Источник